Вопрос:  Совсем недавно вы успешно запустили технологический комплекс плазменной плавки, предназначенный для извлечения благородных металлов из вторичного техногенного сырья. Во сколько обошелся проект, и как изменилась его стоимость из-за колебаний курса рубля?

Ответ:  Денис Боровков (ДБ). Проект обошелся примерно в один миллиард рублей, это в сегодняшних деньгах. Это инвестиции в течение несколько лет в различных видах валют. Мы попали в такую ситуацию, когда из-за санкций, наш поставщик оборудования ходил в Министерство промышленности Великобритании за разрешением, в связи с тем, что продукция имеет двойное назначение. Из-за этого у нас на полгода произошла некая сдвижка по проектам. Но мы все преодолели, и сегодня этот комплекс запустили. Миллиард рублей включает все затраты, в том числе: на строительство, на оборудование, цех, возможность для расширения, новую электроподстанцию.

Вопрос:  А какая окупаемость проекта?

Ответ:  ДБ. Мы понимаем, что не займем 100% рынка, мы поступательно будем выходить на запланированную тысячу тонн мощностей и рассчитываем в пять с половиной лет окупить эти инвестиции.

Некоторые поставщики уже серьезно заинтересовались технологией, в частности "РНДрагмет" (компания Роснефти, собирает все катализаторы реформинга содержащие драгметаллы для переработки), "Газпромметаллинвест", — это одни из основных игроков на рынке, также ЛУКОЙЛ, "Башнефть", "Газпромнефть". По бизнес-плану мы планируем занять до 30% этого рынка.

Сергей Медведев (СМ). Часть наших поставщиков катализаторов нефтехимии — это корпоративные клиенты, большие и средние нефтяные компании. Другая часть — полурозница и сбор. Это два разных сегмента, и они вносят определенную диверсификацию с точки зрения источников сырья.  Сбор катализаторов пока не развит и сильно раздроблен — присутствуют физлица, различные техцентры. Наша задача — отстроить цепочку поставок такого рода сырья. Это займет какое-то время, но первые поставки уже есть.

ДБ. Фактически на этом рынке мы работаем уже несколько лет. Но до текущего момента, присутствовали только как покупатели сырья для его частичной переработки за рубежом. Сейчас мы имеем возможности не только для того чтобы купить это сырье, но переработать с последующим аффинажем и отгрузкой чистого металла.

Вопрос:  На российском рынке много производителей нефти, и ваша технология уникальна. Планируете наращивать мощности?

Ответ:  ДБ. Да, мы заранее заложили эту возможность, в случае увеличения спроса в будущем. Уже есть отдельные свободные построенные мощности для масштабирования данной плазменной установки. Мы надеемся, что в скором времени нам это потребуется.

Вопрос:  На церемонии запуска плазменной установки присутствовали представители японской компании Tanaka и были представлены "потенциальным" партнером. В каких вы с ними отношениях?

Ответ:  ДБ. С корпорацией Tanaka нас связывают торговые отношения, мы продаем им иридиевую проволоку, сотрудничаем по сплавам. Потенциальным партнером она была названа потому, что мы планируем поставлять ей технологии, например, технологию вакуумной дистилляции серебра из золотосеребряных сплавов (Acidless Separation). Также рассчитываем на более тесное сотрудничество в области поставок полуфабрикатов и готовой продукции.

Вопрос:  Расскажите о ранее запущенных проектах в этой цепочке. Про автоматизированное производство разделения МПГ из солянокислых растворов?

Ответ:  ДБ. Это американская технология, в России ее так же нет. Комплекс является частью производственной цепочки, поэтому инвестиции в 10 млн долларов включают затраты на цех вторичной переработки, запущенный в июле.

Технология основана на принципе ионообмена. На атомах смолы осаждаются и сепарируются атомы драгметалллов. Это дополнительное, необходимое для нас отделение, которое позволяет, прежде всего, дозакончить цикл аффинажа, когда в растворах кислот (маточные растворы) остаются драгметаллы.

CМ. Эта технология позволяет повысить извлекаемость металлов и свести потери практически к минимуму. Содержания в растворах минимальные и более того, они заражены другими металлами, в том числе и палладий, и иридий, и платина.

ДБ. То есть в конце цикла аффинажа, когда в растворах остаются примеси и формируются отходы, в переработку поступают в основном только наши хвосты производства. Установка работает только после накопления маточных растворов для переработки.

СМ. Например, мы отработали палладиевые катализаторы, у нас остались хвосты. Мы их растворяем и пускаем в этот комплекс. У нас заранее подготовлена площадка, чтобы все свои бедные отходы допереработать до кондиции, когда они могут быть списаны и утилизированы, как не содержащие драгметаллов.

Вопрос:  Еще один проект, из запущенных ранее, — автоматическая линия беспламенного получения банковских слитков весом 12 кг. Какая у нее мощность, насколько она загружена?

Ответ:  ДБ. Это уникальная технология итальянской компании IKOI srl unipersonale беспламенной плавки драгметаллов в автоматическом режиме, не требующая высокой квалификации и физических усилий. Каждые 21-23 минуты она выдает слиток, который соответствует всем нормам Good Delivery, точно 12 кг. Дополнительно она имеет гранулятор, который выпускает гранулы хорошей формы, востребованые у наших ювелиров.

Мощность линии составляет 200 тонн в год и мы, конечно, никогда не рассчитывали перерабатывать такие объемы. Она работает периодически, и сегодня не загружена на 100%. Опять же ситуация на рынке меняется, в этом году еще активнее начал ЦБ скупать золото и свободных объемов очень мало, только ювелирный лом. В прошлом году производство составило порядка тонны, сегодня мы ожидаем подписания контракта на переработку около 10 тонн от одного из центральных банков СНГ, — аффинаж золота из запасников, и им нужны именно слитки Good Delivery.

Вопрос:  В каких вы отношениях с предприятиями, входящими также, как и вы в ГК "Ренова", поставляют ли они вам на аффинаж добываемые драгоценные металлы? Какие есть еще поставщики?

Ответ:  СМ. У нас существует внутригрупповая кооперация, но есть иногда нюансы, когда мы должны предложить условия внутри группы, не хуже рыночных. И часто мы на общих основаниях конкурируем за своих внутригрупповых коллег.

Недавно "Золото Камчатки" получило софинансирование в своем Дальневосточном федеральном округе. Одним из условий предоставления субсидий было требование, что добытое шлиховое золото или сплавы Доре должны перерабатываться в том же регионе — в Красноярском крае ("Красцветмет").

Если говорить про кооперацию, то нам более интересно другое. В группе есть "Уральский турбинный завод", где работает отдельный цех по нанесению на лопатки определенного вида напыления. Это напыление можно наносить и на другие виды носителей. Например, можно сделать дорогое, полностью титановое сверло, а можно сделать сверло из стали с титановым напылением, которое будет с теми же свойствами. Сейчас мы с ними кооперируемся в сфере холодного вакуумного напыления на различные неблагородные металлы. Вот такая внутригрупповая кооперация нам очень интересна.

В рамках "СколТех" (Сколково Технологии) внутри группы создана инновационная программа взаимодействия наших компаний для встреч, обмена опытом, наработками, технологиями.

Вопрос:  Но добываемое сырье перерабатывают у конкурентов?

Ответ:  ДБ. Фактически все считают, что мы конкуренты аффинажным предприятиям, и боремся за глобальные ресурсы. А мы считаем, что это изначально не наша ниша. Наш фокус, который был заложен еще в советское время, был на производстве готовых изделий. Для нас аффинаж, это первая стадия получения чистых металлов для производства сплавов, и далее — готовой продукции. Поэтому, мы на аффинаже не концентрируемся, это не наша сильная сторона сегодня.

СМ. Мы даже не пытаемся идти в аффинаж. Вложив сейчас тот же миллиард рублей в мощности по аффинажу, они бы не окупились. Мы идем в более бедное сырье, более тяжелое, и с новыми технологиями.

Вопрос:  Все эти проекты созданы и создаются в рамках стратегии, разработанной до 2020 года. В чем суть этой стратегии?

Ответ:  СМ. Когда мы начали разрабатывать стратегию, а это было в конце 2010 — начале 2011 года, мы обнаружили, что за десятилетия советского периода у нас скопился большой объем отходов, которые лежат мертвым грузом. Практически никто, ни в России, ни в СНГ, не может его переработать. И мы подумали, а что, если это мультиплицировать на все промышленные предприятия наших коллег и почему мы это сырье должны вывозить. Технологии существуют, и мы начали в этом разбираться. Мы выделили три функциональные области по стратегии, включая источники сырья, производство изделий, маркетинг, и сбыт продукции.

В первой части, наша стратегия предполагает ввод в переработку большого процента сырья с низким и бедным содержанием драгметаллов. По сути, мы идем в промышленные отходы, в техногенные отходы, электронный лом. Доля минерального сырья остается, но мы хотим за счет внедрения технологий получать, перерабатывать и анализировать вот эти виды сырья.

Если посмотреть на мировой баланс спроса и предложения платиноидов, то увидим, что уже более 30% металла поступает на рынок из вторичных ресурсов, и в ближайшие пять лет эта доля может вырасти до 40%. Более того, если мы говорим про техногенные отвалы, их уже достаточно большое количество, и они уже лежат готовые к переработке.

Вторая часть — дообогащение, анализ и производство готовых изделий. Мы все прекрасно понимаем, что можно произвести слиток и его вывезти, а можно произвести изделие с более высокой добавленной стоимостью и его продавать. Более того, имея надежные источники сырья, это изделие может быть конкурентоспособным не только по своим характеристикам, но и, в том числе, за счет того, что удельная стоимость драгметаллов в нем может быть ниже. Мы поставили задачу — увеличивать долю продажи переработанных металлов в виде изделий.

Да, это требует определенных научных разработок (R&D), больших инвестиций. Наши коллеги из J&M за последние 2 года потратили около 120 млн фунтов. Мы таких сумм позволить себе не можем, поэтому наши инвестиции в R&D, именно в те ниши и сегменты, где мы уже достаточно сильны. Например, мы изготавливаем каталитические системы для производства азотных удобрений. Инвестируем в новые виды напыления, облегчения сеток, вторичные катализаторы. Именно там, где мы можем точно получить хороший эффект уже имея долю рынка.

Третья часть стратегии — сами рынки сбыта и клиенты. К сожалению, промышленность России испытывает трудности, и наши потребители не развивается такими темпами, с какими мы можем им предложить продукцию. Наша задача, диверсифицировать продажи — мы стараемся продавать по всему миру. Наши сетки уже в Канаде, в Японии. Сейчас выходим в Тайвань для электронной промышленности, осваиваем медицинскую технику, наше подразделение в Чехии (Safina) продает продукцию в США.

Если смотреть в комплексе, то диверсификация рынков сбыта, доступ через технологии к источникам сырья, производство изделий — это три кита нашей стратегии, которую мы создали.

ДБ. В основании стратегии — задача по диверсификации ресурсной базы: поиску новых источников сырья, создание технологий для обогащения "бедного" сырья. Что касается новых рынков, — мы ориентированы на Азию. В Средней Азии уже создано наше представительство, в планах — организация собственных производственных мощностей в Китае. Кроме того, мы планируем использовать чешскую компанию Safina (входит в ГК "Ренова") для дистрибуции продукции в США, Румынию, Словению, Чехию, Польшу и другие страны.

Вопрос:  Какие еще проекты есть в разработке или на стадии R&D, в рамках этой стратегии?

Ответ:  СМ. В этом году в инновационном центре Сколково ("ЕЗ ОЦМ Инжиниринг" — резидент Сколково) мы защитили проект минералогической лаборатории. К нам будут поступать различные виды сырья, либо первичного, либо вторичного. Мы будем их исследовать и предлагать методы по их обогащению. Мы будем его делать более комплексно, под различные виды сырья с ориентацией на драгметаллы и под различные содержания. Это у нас первый шаг по минералогии, первичной или вторичной. Подобные исследования сейчас проводятся в основном в Канаде, для России они уникальны.

Второй шаг — подбор технологий обогащения либо продуктов переработки, либо отвалов переработки. По отвалам у нас есть технология "Гидроудар", когда бедное мелкодисперсное сырье разбивается с минимальными потерями энергии, — ультразвуковой удар в гидросреде (получен грант в Сколково около 27,4 млн рублей). Эту технологию мы уже опробовали, по мере доработки будем внедрять, заключать договора с недропользователями для переработки отвалов.

Еще одна, тоже наша технология, это переработка пиритных огарков (угольные фильтры), которые образуются в результате процесса обогащения золота. Эти угольные фильтры обычно выкидывают или утилизируют, а мы с нашим партнером — "Уральский завод химических реактивов", на его площадке, создаем технологию по переработке фильтров с извлечением из них драгметаллов.

Ну и конечно, мы будем расширять нашу базу с учетом минералогической лаборатории. Собираемся с рядом компаний из Канады, оформить партнерские отношения с точки зрения методики, методологии, обогащения. Возможно будем кооперировать с каким-то НИИ, который занимается производством оборудования, в том числе оказывать более комплексный инжиниринг.

Что самое важное, это то, что мы участвуем в работе с недропользователем, видим всю технологию и можем получать любое сырье — и первичное, и вторичное, чтобы дальше его перерабатывать. То есть мы приближаемся к сырьевой базе недропользователя.

Вопрос:  Про текущий год, можете озвучить прогнозы по выручке и прибыли?

Ответ:  СМ. Мы идем с опережением бюджета и по обороту, и по EBITDA, и более того — по чистой прибыли существенно выше плана. При этом, с учетом тенденций рынка, когда идет большая конкуренция за сырье, и ЦБ скупает золото, объемы падают, у нас возможно выручка не будет сильно расти в этом году.

ДБ. Мы практически в два раза росли последние несколько лет. Понятно, что база была низкой. Сейчас она достаточно высокая, но, тем не менее, я думаю, что мы покажем выручку не меньше прошлого года, даже с учетом первого полугодия, мы видим, что выручка — 11 млрд рублей — на 25% выше первого полугодия 2015 года.

Вопрос:  Изменилось ли распределение выручки по странам?

Ответ:  ДБ. По странам, на первом месте остается Швейцария, на нее приходится более 50% экспорта материалов, дальше ОАЭ, и процентов по 15% — это Чехия и Германия. Вот только что к списку стран прибавился Лихтенштейн.

Если говорить о результатах полугодия, то объемы увеличили структуры госкорпорации "Росатом" и предприятия ВПК. Одновременно произошло снижение по ювелирным компаниям и стоматологическим клиникам, что вызвано падением реальных доходов населения.

СМ. По поставкам сырья и сбыту мы активно сейчас работаем с Африкой. Это тоже для нас определенная диверсификация. Прибавилась Канада — мы отгрузили сетки, а раньше отгружали слитки.

Вопрос:  У вас были планы построить аффинажное предприятие в Китае. В какой стадии находится этот проект, есть ли оценка стоимости?

Ответ:  СМ. В нашей стратегии было изначально запланировано, что в Китае мы начинаем работу в 2017 году. В настоящее время нам практически одобрили промышленную площадку, которую пока берем в аренду в технопарке между Пекином и Шанхаем. Это очень удобная логистика, новый растущий кластер. Уже сделаны первые отгрузки, есть два существенных клиента из Китая, которые хотят, чтобы мы их обслуживали. Делаем предварительное проектирование, выносим бизнес-план на бюджет и одобрение для финансирования в следующем году. Первые шаги сделаны.

Аналогичная программа у нас прописана по Индии, пока обсуждается сотрудничество с партнерами.

Вопрос:  В случае с китайским предприятием, вы планировали нарастить объемы продаж до 10-15 млн долларов в год, чтобы начать строить?

Ответ:  СМ. Мы планируем достичь этих объемов. Пока у нас должны быть пробные продажи и клиенты, которые подтвердят наличие спроса. Просто поставками из РФ сделать такую выручку будет тяжеловато. Нас немного подкосила экспортная пошлина, которую ввели на МПГ, она не позволяет эффективно экспортировать продукцию, но в сентябре ее должны отменить.

ДБ. Мы рассчитали для себя необходимый уровень выручки, при котором, те инвестиции, которые мы запланировали, будут эффективны. Поэтому, когда мы подписали твердые контракты, мы уже понимаем, что определенным образом обеспечены заказами и в дальнейшем наше производство будет востребовано. На первый год подписаны контракты на поставку из России, и за этот год у нас обязательство локализовать производство внутри Китая.

По нашим предварительным оценкам стоимость составляет порядка 10 млн долларов. Финансирование будет осуществляться за счет собственных и заемных средств. Это будет полностью наше предприятие — 100%, без китайской стороны.

Вопрос:  А что с представительством в Киргизии?

Ответ:  СМ. Да, мы зарегистрировали там предприятие — ООО "ЕЗОЦМ — Средняя Азия". Ведем переговоры. Первые образцы сырья уже получены, и скоро будут первые поставки в промышленных объемах.

ДБ. Рассчитываем получить промышленный объем от 20 тонн в год.

СМ. У нас есть список потенциальных поставщиков сырья, это и мелкие и крупные компании, имеющие вторичное сырье, либо руду, которую нужно обогащать. До конца года мы хотим получить несколько коммерческих лотов. К следующему году намерены создать диверсифицированную базу поставщиков, например, 5-6, от которых регулярно будем получать сырье для переработки.

Весь объем будет поставляться в Россию — здесь у нас все есть. А как только этот поток наладится, и мы поймем, что у нас есть диверсифицированная база поставщиков, — создадим передел по пробоотбору на месте. Кроме этого, в перспективе лет пяти, мы хотим построить в Киргизии золотообогатительную фабрику. Там много мелких недропользователей, которые не имеют возможностей обогащения.

Вопрос:  Как у вас складываются отношения с местным правительством? Есть прецеденты конфликтов у других компаний.

Ответ:  СМ. Мы уже где-то полтора года работаем в Киргизии, понимаем подходы и взаимодействие. Понятно, что нужен диалог с местной администрацией на коммерчески взаимовыгодной основе. Понятно, что надо нанимать персонал из локального региона и должны участвовать в социальной жизни. Если ты в конкретном регионе выполняешь набор этих требований и обрастаешь экономическими взаимодействиями, то местное население и власть тебя уже начинают поддерживать.

Вопрос:  У вас еще были планы открыть представительство в Казахстане?

Ответ:  ДБ. В стране у нас уже есть давний партнер — "Тау Кен Алтын". У нас много совместных проектов уже реализовано. На базе этой кооперации мы хотим выстроить определенное взаимодействие с правительством и игроками на этом рынке. В частности, пока данный завод сконцентрирован на переработке именно золота и серебра, пока у них нет мощностей по переработке МПГ, нет сертификата Good Delivery, чему мы готовы им помочь.

Именно за счет создания представительства в Киргизии, мы хотим, в том числе охватить и казахстанское направление, и Среднюю Азию. Мы его так и назвали — "ЕЗ ОЦМ Средняя Азия". Все что мы видим по золоту и техногенке в Казахстане, это попадает в нашу киргизскую компанию.

Вопрос:  У компании Nordgold на месторождении Суздальское в Казахстане скопилось порядка 5 млн тонн флотационных хвостов. Было бы вам интересно сотрудничество?

Ответ:  ДБ. Этот проект больше интересен не самому ЕЗ ОЦМ, а нашей дочерней компании "ЕЗ ОЦМ — ИНЖИНИРИНГ". У нее есть технологии для обогащения данных хвостов, чтобы их транспортировка на завод для аффинажа была экономически целесообразна. Nordgold мы знаем, уже проводились первичные переговоры — мы можем предложить ей технологии как для данного, так и для других месторождений.

Вопрос:  И напоследок — от имени Вестника Золотопромышленника хочу поздравить вас с наступающим юбилеем. 100 лет — это значительная дата, чем планируете отметить, будут новые запуски, события?

Ответ:  ДБ. В течение года у нас запланирован ряд мероприятий, связанных с юбилеем. Начали мы с Дня города и открытия нового производства в июле. Далее, в августе в Екатеринбурге пройдет большой спортивный праздник, в октябре мы торжественно отпразднуем само 100-летие, а завершатся мероприятия в середине ноября традиционной Черняевской конференцией по химии, аналитике и технологии платиновых металлов. Первая такая конференция проводилась именно у нас в годы Второй мировой войны.

Денис Кожевников, Вестник Золотопромышленника

Екатеринбург — Москва